Неудобные темы российской истории

[Влад Бевх]

(с)
А Французы не такъ наивны. Не купились: Эпилептик , игрок, погрязший в долгах и темный характер, Достоевский бежал от своих кредиторов и вел жизнь странствий по Европе , во время которой он отказался от всех своих социалистических и прогрессивных убеждений, став убежденным сторонником Российской империи .и православная религия .
Он выступает против буржуазной демократии , потому что она придает слишком большое значение деньгам. Политически, первоначально ярый западник , он стал националистом и почти шовинистом . Он страстно любит русский народ и глубоко ненавидит ростовщиков , которые обескровливают бедняков. «Преступление и наказание» также начинается с убийства ростовщика бедным студентом и подробно описывает очень бедное прошлое Санкт-Петербурга и разрушительные последствия, которые производит там алкоголизм.
В то же время его мечта о всечеловеческом универсализме под властью славян сделала его « антисемитом подобно черносотенцу »
Благодаря практичности и воле жены положение в хозяйстве значительно улучшается. В конце концов Достоевский отказался от игры .
Его последние годы отмечены пламенными речами о русской душе и народе, а также о превосходстве «русского гения» над другими народами. Он приписывает мессианскую роль русскому народу, единственному народу, способному понять всех остальных и иметь свою национальную специфику. По его словам, у русского народа есть миссия нести счастье человечеству.
У Достоевского действительно есть оригинальная мысль. На эту тему Фрейд написал статью «Достоевский и отцеубийство». Именно в его романах, взятых в целом, а не в словах его персонажей, мы должны искать эту мысль, главным образом онтологического , даже антропологического порядка.Согласно Достоевскому, демократическое общество, в которое Россия была жестоко брошена в 1850-е годы , только усугубило конфликты. На самом деле она обещает всем равное право на успех и славу: вольноотпущенные крепостные, мелкие чиновники, бедные студенты чувствуют себя наравне с дворянами или крупными буржуа. Затем препятствия и социальная жесткость неизбежно порождают разочарование и горечь

-----------
Цитатник, по которому изучают Толстоевского:
«Идеалы следуют один за другим, они превзойдены, они рушатся, а так как другой жизни нет, то опять на этих руинах должен быть основан окончательный идеал. (« Белые ночи »).
«Я также очень хорошо разбираюсь в домах. Когда я прохожу мимо, каждый из них подбегает ко мне навстречу, смотрит на меня из всех своих окон и говорит: «Здравствуйте! Как вы ? Я, слава богу, в порядке. В мае мне добавят этаж». Или: «Как твое здоровье? Завтра меня починят». Или: «Я чуть не сгорел, Боже! Как я испугался!» И т. д. (« Белые ночи »).
«Да, у человека тяжелая жизнь! Существо, которое ко всему привыкает. Это, я думаю, лучшее определение, которое можно дать человеку. ( Воспоминания о мертвом доме ) .
«Наши желания почти всегда ошибочны из-за неправильного понимания наших интересов. ( Подвальные тетради ) .
«Я признаю, что два раза два четыре — отличная вещь, но если все хвалить, то я бы сказал вам, что два раза два пять — тоже прелестная вещь. ( Подвальные тетради ) .
«Красота — это загадка. , (Князь Мышкин, Идиот ).
-- Правда ли, князь, что ты когда-то сказал, что "красота" спасет мир? Господа, — воскликнул он, обращаясь ко всему обществу, — князь уверяет нас, что красота спасет мир! ( Идиот ) .
«Во всякий переходный период мы видим, как возникает та мразь, которая существует в любом обществе и которая не только не имеет цели, но даже лишена всякого следа идеи… Самые жалкие личности вдруг овладели, начали открыто критиковать то, что свято, тогда как прежде они не смели даже открыть рот. ( «Демоны» , III, I, 1) .
«Человек несчастлив, потому что он не знает, что счастлив. ( Демоны ) .
«Но что тогда будет с человеком без Бога и без бессмертия? Все дозволено, значит, все дозволено? ( Дмитрий Карамазов Ракитину, Братья Карамазовы , XI, IV: Гимн и тайна).
— Я должен тебе сознаться, — начал Иван. Я никогда не мог понять, как можно любить ближнего. Именно ближнего невозможно любить, пожалуй, только дальнего. ( Иван Карамазов к Алешке, Братья Карамазовы ; V, IV: Восстание).
«Я восторжествую над всей своей болью только для того, чтобы иметь возможность сказать: «Я есть». ( Дмитрий Федорович Карамазов, обвиняемый в отцеубийстве, Братья Карамазовы ).
«У меня есть проект: сойти с ума! »
«Жить без надежды — значит перестать жить. ( Достоевский).
«Какая грусть и какой гнев охватывает всю твою душу, когда великая идея, которую ты сам, святой, давно почитал, подхватывается неспособными людьми, которые приходят выставлять ее таким же глупцам, как они, выставлять ее на улице, и вдруг найти на барахолке, неузнаваемую, запачканную, представленную в нелепом свете, предвзятую, без меры, без гармонии, глупую детскую погремушку. Демоны (цитируется Гаспаром Прустом на France Inter [ 42 ] .)”
Другие цитаты
«Достоевский — единственный человек, который научил меня чему-либо в психологии. ( Фридрих Ницше ).

[Влад Бевх]

29 июля 1792 года Екатерина II восстановила право помещиков продавать крепостных с публичных торгов.
Во Франции провозгласили "Свободу, равенство и братство", а в России "братьев во Христе" распродавали с публичных торгов.
"Если дворяне решают продать своих крепостных, они их выставляют вместе с жёнами и детьми в общественных местах и каждый из них имеет на лбу ярлык, указывающий цену и их специальность" ( Шантро Voyage philosophique).
Как-то трудно поверить, что Петербург был столицей работорговли!
Существовали настоящие невольничьи рынки, где выставлялись на продажу крепостные. (В пушкинские времена один находился против Владимирской церкви. Другой — рядом с Поцелуевым мостом.)
Рынки для продажи людей имелись также на Лиговском канале, у Кокушкина моста и в Коломне. На Сенной площади существовал специальный пятачок для торговли людьми, он назывался "рабий рынок".
На российских работорговых рынках особенно хорошо шли молодые привлекательные рабыни, которых русские помещики покупали для "постельных утех и развлечений"…
Гарем из крепостных девок в дворянской усадьбе XVIII-XIX столетий – это такая же неотъемлемая примета "благородного" быта, как псовая охота или клуб. Дети от крепостных были и у Тургенева, и у Толстого. Дворян не смущало то, что их дети были рабами, подвергались телесным наказаниями, а при случае продавались.
Когда Тургенев рассказал Виардо, что у него есть дочь от крепостной, та пришла в ужас: Твоя дочь — рабыня!? Хотела собирать деньги на выкуп, а великий русский гуманист-классик успокаивал, мол, не надо, она же наша крепостная.
- Твоя дочь — твоя рабыня? - это очень трудно перевести не столько на иностранный язык, сколько на западное понимание.
Сын Толстого от крестьянки был больше похож на отца, чем законные дети, служил кучером в Ясной поляне.
С. Л. Пушкин, отец поэта, подарил своей крестнице крепостную Пелагею Семенову.
Рабами владела и церковь: православные продавали православных.
"Российская империя — это сто тысяч семей, считающих себя чем-то, и 54 миллиона людей-скотов, которых, как лошадей и быков, продают, дарят, меняют и стегают", писал французский литератор Ж.-Б. Мей в 1829 году.
И наконец: "При всех издержках крепостничества именно оно было главной скрепой, удерживающей внутреннее единство нации", заявил Валерий Зорькин, председатель Конституционного суда РФ, в 2014 году.

[Влад Бевх]

Oleg Pavlenko
В школе при изучении романа ( Горього) "Мать"меня поразил абзац: "Павел сделал всё, что надо молодому парню: купил гармонику, рубашку с накрахмаленной грудью, яркий галстух, галоши, трость и стал такой же, как все подростки его лет. Ходил на вечеринки, выучился танцевать кадриль и польку, по праздникам возвращался домой выпивши". Кроме того 15-летний пацан без квалификации на зарплату снимал жильё себе и матери. На досуге занимался охотой и рыбалкой.
P.S Я кстати на это не обращал внимания. А действительно как он смог -то? Я больше уделял времени свинцовым мерзостям царизма. Они были так похожи на наш родной СССР.
"Усталость, накопленная годами, лишала людей аппетита, и для того, чтобы есть, много пили, раздражая желудок острыми ожогами водки. Одинокие искры неумелой, бессильной мысли едва мерцали в скучном однообразии дней. Возвращаясь домой, ссорились с женами и часто били их, не щадя кулаков. Молодежь сидела в трактирах или устраивала вечеринки друг у друга, играла на гармониках, пела похабные, некрасивые песни, танцевала, сквернословила и пила. Истомленные трудом люди пьянели быстро, во всех грудях пробуждалось непонятное, болезненное раздражение. Оно требовало выхода. И, цепко хватаясь за каждую возможность разрядить это тревожное чувство, люди из-за пустяков бросались друг на друга с озлоблением зверей. Возникали кровавые драки. Порою они кончались тяжкими увечьями, изредка - убийством.
От людей, которые говорили новое, слобожане молча сторонились. Тогда эти люди исчезали, снова уходя куда-то, а оставаясь на фабрике, они жили в стороне, если не умели слиться в одно целое с однообразной массой слобожан…
Пожив такой жизнью лет пятьдесят, - человек умирал.

[Влад Бевх]

Из биографии первого русского националиста, графа Матвея Мамонова.
"После того, как граф обрядился в русское платье допетровских времён и отрастил бороду, его признали сумасшедшим сначала аристократические круги, а потом и врачи. Для защиты от немцев выстроил вокруг своего имения настоящую крепость с пушками и ротой солдат из собственных крестьян. Окончательно душевнобольным признали, когда отказался присягать «этой немецкой скотине Николаю I».
Мамонова сначала лечили пять лет в психушке, потом отправили под надзор жандармов и врачей в подмосковное имение (сейчас это Москва в районе Воробьёвых гор). Там он совсем опростился до «идеального русского» (как он называл сам себя), выучился играть на гуслях. У националиста развилась мания преследования. В конце концов граф облился одеколоном и сжёг себя заживо.
«Русскую программу» Мамонова цензура разрешила напечатать (и то с купюрами) только в 1906 году"