Когда меня спрашивают, кто я, я отвечаю: я русский патриот. Вот самый настоящий русский патриот в том смысле, что я хочу, чтобы Россия была мирной и свободной.
Я написал текст под названием «Манифест Надеждина» еще в октябре, и в этом тексте первые слова были такие: «Я иду на выборы как принципиальный противник политики президента Путина».
Следующая строчка этого текста выглядит так: «Путин тащит страну в прошлое, а я хочу, чтобы у России было будущее современной страны». А еще более следующая строчка звучит так: «Путин совершил фатальную ошибку, начав специальную военную операцию».
О своей позиции
Я никогда не пытаюсь в разных аудиториях из себя представлять какого-то удобного этой аудитории человека. Меня терпеть не могут люди, лояльные власти, потому что я критикую Путина, специальную военную операцию. Но я ее критикую в таких словах, которые многим уехавшим не нравятся.
У некоторых из них два любимых вопроса: отдам ли я Путина в Гаагу и отдам ли я Крым. На оба вопроса у меня ответ отрицательный, это им не нравится. Ну что я могу сделать?
О том, как планирует прекратить боевые действия на Украине
Сразу не получится, это тяжелая история.
Я в первый же день предложу руководству Украины и стоящим за Украиной западным странам — понятно, что Украина сопротивляется, потому что ей помогают Америка, НАТО и так далее… Я предложу, во-первых, сразу прекратить огонь, просто перестать стрелять <…> и перейти к мирным переговорам <…> без предварительных условий, просто начать обсуждать конструкцию.
По большому счету, там будет два главных вопроса. Первый вопрос, где будет проходить граница Украины и России, которая будет принята мировым сообществом. Как вы понимаете, пока невозможно позиции согласовать. Вот надо будет это делать.
И второй важный очень момент: очень важно мнение самих людей, которые находятся на этих территориях. Это важно. И не только тех, кто там сейчас находится, а тех, кто там был, потому что много миллионов людей покинули и Донецк, и Луганск, и Херсон.
Франция и Германия между собой веками воевали, гораздо чаще, чем кто-то из них заходил в Россию. Есть территории, которые много раз переходили из рук в руки. Например, Страсбург, замечательный город, где я был много раз в Парламентской Ассамблее Совета Европы. Город, где говорят по-немецки, и главное вино там — гевюрцтраминер, а вовсе не шато, бордо и т. д. Но это Франция.
И кто-то сейчас в Германии напрягается? Нет. Нет границы, любой немец может поехать в Страсбург, а любой француз может поехать в Берлин. И когда-то, я уверен, так же будет и с Крымом.
Об исходе боевых действий
Россия эту [специальную военную операцию] точно не проиграет, абсолютно точно, это невозможно.
Поэтому не будет никакой капитуляции, никаких репараций — ничего этого не будет. Абсолютно уверен в этом.
Россия и русские очень хорошо воюют, и вся проблема именно в том заключается, что с той стороны такие же русские… Ну, они называют себя украинцами, но по природе своей такие же люди. Это вот мы такая нация — и мы, и вот украинцы, которые готовы биться до конца.
О величии страны
Я, кстати, абсолютно убежден, что Путин искренне желает России добра. Путин действительно хочет, чтобы Россия была великой, действительно хочет. Только знаете, в чем проблема? Путин видит величие страны образца XIX века.
Йобань вона і є йобань.
Хоч на троні, хоч по дорозі на той трон, хоч де. Одним словом, кацап. Йопана русня.
Муж ожил?
