Девяностые - мы выживали как могли
-
- Генерал-майор
- Сообщения: 12611
- Зарегистрирован: 03 дек 2016
- Поблагодарили: 70610 раз
- Карма: +11/-0
У войны, в отличие от мирной жизни, нет заднего хода. Стоит только начать, и дальше шестеренки провернут до конца, и от сделавших первые шаги ничего уже не зависит...
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |
-
- Капитан
- Спонсор форума
- Сообщения: 1749
- Зарегистрирован: 04 мар 2017
- Поблагодарили: 6592 раза
- Карма: +5/-1
Девяностые - мы выживали как могли
Я не скажу,что проклинаю 90 е. Я был молод,энергичен. То время меня научило жить и главное,выживать в тяжкой коловерти.
-
- Генерал-полковник
- Спонсор форума
- Сообщения: 25546
- Зарегистрирован: 01 дек 2016
- Поблагодарили: 107380 раз
- Карма: +10/-0
Девяностые - мы выживали как могли
Lumen, а че... мне некоторые песни Круга нравятся!
-
- Генерал-полковник
- Спонсор форума
- Сообщения: 26487
- Зарегистрирован: 22 мар 2017
- Поблагодарили: 77170 раз
- Карма: +14/-0
Я знаю про всі негаразди своєї країни, але не вважаю можливим під час війни ганьбити її ні в публічних постах, ні в публічних місцях. Я - не помічник ворогу.
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |
-
- Полковник
- Сообщения: 9161
- Зарегистрирован: 23 май 2019
- Поблагодарили: 30793 раза
- Карма: +16/-0
Девяностые - мы выживали как могли
(с)
Alexander Khachukaev
22 сентябрь 2018 г. ·
90-е годы. В порту мы грузили мешки с сахаром или рисом - 50 кг - или коробки мороженых куриных окорочков. Смены были два через два по 12 часов - с семи утра до семи вечера, а после выходных - с семи вечера до семи утра. Помню, как я пришёл туда. Работы не было, и на вакансию докера в Лесной порт пришла толпа. Октябрь, снег, ночная смена, и толпу кинули кидать мешки с сахаром в эшелон товарных вагонов. Мешки были иногда протёрты или с дырами и набирали влагу - так что иной мешок весил чуть ли не все восемьдесят. Пот заливал глаза так, что я боялся не увидеть, куда кидаю тяжеленный мешок - с каждым новичком был старый докер, и именно в паре с ним и надо было отстоять право на работу. Когда мне показалось, что прошло часов восемь и я посмотрел на часы напарника, оказалось, что минуло всего 20 минут. Ещё через час, подняв голову, я увидел, что ангар почти обезлюдел - остались только старые докеры, я и ещё один человек - остальные тихо ушли, не выдержав темпа работы. Тут все расслабились и засмеялись. В вагончик-бытовку пошли отдыхать и мне уступили место. Мне тут же дали прозвище Студент и объявили, что с ним хорошо работать - легко кидает и понятливый. Мне выдали страшный, как в мясной лавке, крюк, чтобы цеплять груз, монтажный широченный ремень с цепями, перчатки, которые за смену меняли три-четыре раза, и посоветовали купить пояс из собачьей шерсти - почти все были больны поясницей. Оказалось, что такого объёма работы случались не всегда, и такая гонка устраивалась для вновь прибывших. Коллектив был устоявшийся, то есть пьющий. Каждую смену воровали несколько мешков с рисом или сахаром и задёшево загоняли водителям грузовиков, стоявших в порту. Вырученные деньги считались плохими, ворованными и их полагалось сообща пропивать. Отправляли по жребию гонца на Нарвскую, он закупал самую дешевую спиртовую дрянь в огромных объёмах и искусственные молочно-картонные сосиски. Всё это выпивалось и съедалось, играли в карты, много курили и рассказывали, как я сейчас вспоминаю, страшные и похабные истории. Как одна дама жила с датским догом, и об этом знал весь двор, а в неё влюбился один кавалер и долго страдал - одна из типичнейших. Самым драматичным был эпизод, где она гуляла в парке с догом и кавалером, и кавалер не мог понять, в чём дело и пытался объясниться и выяснить причину охлаждения дамы к нему, а здоровенный дог кидался на него и брызгал слюной, удерживаемый хозяйкой на поводке. Кавалер грустил и не понимал, дог бесился и ревновал, и только дама удерживала всю комбинацию в равновесии. Так, впрочем, обычно и бывает в жизни, без всякого дога.
В бригаде был один высоченный белокурый эстонец, от которого я ни разу не слышал ни слова - взяв в каждую руку по мешку, он забрасывал их в вагон как кульки. На 28° мороза он голой рукой откручивал огромную гайку с колеса Камаза. Однажды, взяв в одну ладонь батон пшеничного хлеба, он за спиной переложил его и, вытянув передо мной свои кулаки, предложил угадать, в какой руке спрятан хлеб. Я не угадал, чем сильно его обрадовал.
Другой, приземистый, с огромными кривыми ногами и широченными плечами, с центральной полосы, похожий на Глеба Жеглова, пил ацетон, сливая его на морозе в стакан по лезвию ножа. Выпив, он говорил, что видит ровно наполовину, как экран в кинотеатре, но минут через двадцать всё проходило. Он учил меня, что если на содержащих жидкость склянках или флаконах изображён череп, это значит, что жидкость содержит спирт. Болел он ровно один раз в год и знал, что если переживет этот раз, то ещё целый год будет жить. Он был бригадиром и очень переживал, что я могу спиться.
Другой, молодой здоровый парень, был пограничником и вспоминал, как в Карелии из автомата расстреливал лося и все солдаты ели его. Он славился тем, что как бы сильно он ни напивался, он обязательно чистил зубы. Ещё один, с вечно чумазым от дизельных выхлопов лицом, длинный и гибкий, худой, пользовался успехом у женщин и был за то почитаем в бригаде. Его противоположность, двухметровый наивный парень с утиным носом, однажды предложил красивой девушке-тальману выйти за него замуж, взамен пообещав отдавать всю зарплату. Каждый обладал каким-то набором качеств, дававший в бригаде право на индивидуальность. Моя слава была в том, что я ни разу не проигрывал в карты - черта, совершенно изменившая мне после ухода, как и способность выпивать до четверти литра водки не закусывая и не пьянея. Там же я впервые увидел Амаретто и Роял спирит. Роял, как сейчас все знают, был техническим очистительным спиртом, непригодным для питья, но ликёр Амаретто, по-моему, был гораздо хуже. Были и запивки - те самые Зукко и Юпи и ещё какая-то отрава весёлого химического цвета - они походили на кровь Чужого из одноименного фильма - попав на линолеум, они прожигали его, как кислота, и оставляли вечные пятна. В какой-то момент настала моя очередь идти за выпивкой. Это был морозный январь. В лёгкой клубной куртке с пальмами и надписью Saint Tropez, в которой я проходил несколько лет, с вечно вздыбленными волосами, я миновал проходную и накупил у Нарвской грузинских вин Cindzmarauli, шоколада Taragona, одну очень дорогую бутылку водки, чёрного хлеба и помидоров. Рассовав всё по внутренним прорехам куртки, бутылки засунув в сапоги под широченными джинсами и оставив в руках только пакеты с продуктами, я благополучно вернулся через проходную в бригаду. Все сначала были очень возмущены такой непрактичной тратой и малым объёмом алкоголя, но, быстро привыкнув к хорошему, в следующий раз стали брать то же. - Студент нам здоровье сбережёт, - говорили они.
В большие морозы мы уходили греться в холодильники на кораблях. На улице минус 30°, а в холодильнике минус 12-15°, тепло и уютно.
Развозили нас на автобусах, где сесть могли не все. В этих автобусах ездили грузчики, работники порта и бухгалтерия, все почему-то очень неприязненно относились к смежным отделам. Каждый месяц убивали или увольняли кого-то из начальства и охраны. Синий, как яркий ёлочный шар, по территории порта быстро ездил какой-то наглый шустрый BMW, с такими же наглыми машинными рожами внутри.
Смены постепенно так выматывали меня, что в институте я стал засыпать - конспекты велись кривым уменьшающимся убывающим почерком, а на занятии по балетным танцам я ухитрился заснуть прямо у станка, и проснулся, когда свело ногу. Я быстро деградировал из-за пьянства, стал пропускать занятия и только из какого-то звериного упрямства не пропускал турник с брусьями и дал себе зарок читать хотя бы одну книгу в неделю (это была серия Северо-Запада про Конана, и кроме Говарда всё было низкопробнейшей макулатурой).
В какой-то момент зимой я потерял счёт времени и не мог сориентироваться из-за тёмного неба: семь утра на дворе или семь вечера? Помню однажды приступ острой радости в метро, когда возвращаясь с работы, не надо было делать пересадку - поезд перевели на нужную мне линию до дома и мне, сонному и неподвижному, не пришлось вставать с места. Из-за мешковины и веса грузов появились прочные удобные мозоли - сплошная на всю ладонь - но пальцы рук укоротились вдвое и не могли разогнуться - утром я с усилием разгибал их и боялся, что такими глупыми и грубыми руки останутся навсегда. Как бы я ни мыл руки, до крови загоняя ворс жёсткой намыленной щётки под ногти - устойчивая чёрная кайма не сходила и оставались вечные болезненные заусенцы. Из носа по утрам часто стала идти кровь, а на ногах вылезли вены.
Всё, что грузили - крали. В автобус иногда заходил охранник и проверял сумки. Однажды я доверху набил жёлтым шафранным рисом свой рюкзак Nirvana, с портретом Курта Кобейна, и положил рядом. Вдруг я обмер - в салон поднялся охранник, молодой усатый небритый мужик с мешками под глазами, скользнул по нему уставшим за смену взглядом и прошёл мимо. До сих пор помню, с каким облегчением и радостью я проводил его уход. Если бы он, как обычно, слегка приподнял рюкзак, моя карьера грузчика закончилась бы раньше. Она, кстати, и закончилась подобным образом позже. Рис тот дома встретили ликованием.
Из еды 90-х помню бесконечную картошку, жуткую розовую ветчину Великая стена, на вкус напоминавшую машинное масло, безвкусный Unkle Ben's, иногда ножки Буша.
Когда меня уволили, я плакал.
Alexander Khachukaev
22 сентябрь 2018 г. ·
90-е годы. В порту мы грузили мешки с сахаром или рисом - 50 кг - или коробки мороженых куриных окорочков. Смены были два через два по 12 часов - с семи утра до семи вечера, а после выходных - с семи вечера до семи утра. Помню, как я пришёл туда. Работы не было, и на вакансию докера в Лесной порт пришла толпа. Октябрь, снег, ночная смена, и толпу кинули кидать мешки с сахаром в эшелон товарных вагонов. Мешки были иногда протёрты или с дырами и набирали влагу - так что иной мешок весил чуть ли не все восемьдесят. Пот заливал глаза так, что я боялся не увидеть, куда кидаю тяжеленный мешок - с каждым новичком был старый докер, и именно в паре с ним и надо было отстоять право на работу. Когда мне показалось, что прошло часов восемь и я посмотрел на часы напарника, оказалось, что минуло всего 20 минут. Ещё через час, подняв голову, я увидел, что ангар почти обезлюдел - остались только старые докеры, я и ещё один человек - остальные тихо ушли, не выдержав темпа работы. Тут все расслабились и засмеялись. В вагончик-бытовку пошли отдыхать и мне уступили место. Мне тут же дали прозвище Студент и объявили, что с ним хорошо работать - легко кидает и понятливый. Мне выдали страшный, как в мясной лавке, крюк, чтобы цеплять груз, монтажный широченный ремень с цепями, перчатки, которые за смену меняли три-четыре раза, и посоветовали купить пояс из собачьей шерсти - почти все были больны поясницей. Оказалось, что такого объёма работы случались не всегда, и такая гонка устраивалась для вновь прибывших. Коллектив был устоявшийся, то есть пьющий. Каждую смену воровали несколько мешков с рисом или сахаром и задёшево загоняли водителям грузовиков, стоявших в порту. Вырученные деньги считались плохими, ворованными и их полагалось сообща пропивать. Отправляли по жребию гонца на Нарвскую, он закупал самую дешевую спиртовую дрянь в огромных объёмах и искусственные молочно-картонные сосиски. Всё это выпивалось и съедалось, играли в карты, много курили и рассказывали, как я сейчас вспоминаю, страшные и похабные истории. Как одна дама жила с датским догом, и об этом знал весь двор, а в неё влюбился один кавалер и долго страдал - одна из типичнейших. Самым драматичным был эпизод, где она гуляла в парке с догом и кавалером, и кавалер не мог понять, в чём дело и пытался объясниться и выяснить причину охлаждения дамы к нему, а здоровенный дог кидался на него и брызгал слюной, удерживаемый хозяйкой на поводке. Кавалер грустил и не понимал, дог бесился и ревновал, и только дама удерживала всю комбинацию в равновесии. Так, впрочем, обычно и бывает в жизни, без всякого дога.
В бригаде был один высоченный белокурый эстонец, от которого я ни разу не слышал ни слова - взяв в каждую руку по мешку, он забрасывал их в вагон как кульки. На 28° мороза он голой рукой откручивал огромную гайку с колеса Камаза. Однажды, взяв в одну ладонь батон пшеничного хлеба, он за спиной переложил его и, вытянув передо мной свои кулаки, предложил угадать, в какой руке спрятан хлеб. Я не угадал, чем сильно его обрадовал.
Другой, приземистый, с огромными кривыми ногами и широченными плечами, с центральной полосы, похожий на Глеба Жеглова, пил ацетон, сливая его на морозе в стакан по лезвию ножа. Выпив, он говорил, что видит ровно наполовину, как экран в кинотеатре, но минут через двадцать всё проходило. Он учил меня, что если на содержащих жидкость склянках или флаконах изображён череп, это значит, что жидкость содержит спирт. Болел он ровно один раз в год и знал, что если переживет этот раз, то ещё целый год будет жить. Он был бригадиром и очень переживал, что я могу спиться.
Другой, молодой здоровый парень, был пограничником и вспоминал, как в Карелии из автомата расстреливал лося и все солдаты ели его. Он славился тем, что как бы сильно он ни напивался, он обязательно чистил зубы. Ещё один, с вечно чумазым от дизельных выхлопов лицом, длинный и гибкий, худой, пользовался успехом у женщин и был за то почитаем в бригаде. Его противоположность, двухметровый наивный парень с утиным носом, однажды предложил красивой девушке-тальману выйти за него замуж, взамен пообещав отдавать всю зарплату. Каждый обладал каким-то набором качеств, дававший в бригаде право на индивидуальность. Моя слава была в том, что я ни разу не проигрывал в карты - черта, совершенно изменившая мне после ухода, как и способность выпивать до четверти литра водки не закусывая и не пьянея. Там же я впервые увидел Амаретто и Роял спирит. Роял, как сейчас все знают, был техническим очистительным спиртом, непригодным для питья, но ликёр Амаретто, по-моему, был гораздо хуже. Были и запивки - те самые Зукко и Юпи и ещё какая-то отрава весёлого химического цвета - они походили на кровь Чужого из одноименного фильма - попав на линолеум, они прожигали его, как кислота, и оставляли вечные пятна. В какой-то момент настала моя очередь идти за выпивкой. Это был морозный январь. В лёгкой клубной куртке с пальмами и надписью Saint Tropez, в которой я проходил несколько лет, с вечно вздыбленными волосами, я миновал проходную и накупил у Нарвской грузинских вин Cindzmarauli, шоколада Taragona, одну очень дорогую бутылку водки, чёрного хлеба и помидоров. Рассовав всё по внутренним прорехам куртки, бутылки засунув в сапоги под широченными джинсами и оставив в руках только пакеты с продуктами, я благополучно вернулся через проходную в бригаду. Все сначала были очень возмущены такой непрактичной тратой и малым объёмом алкоголя, но, быстро привыкнув к хорошему, в следующий раз стали брать то же. - Студент нам здоровье сбережёт, - говорили они.
В большие морозы мы уходили греться в холодильники на кораблях. На улице минус 30°, а в холодильнике минус 12-15°, тепло и уютно.
Развозили нас на автобусах, где сесть могли не все. В этих автобусах ездили грузчики, работники порта и бухгалтерия, все почему-то очень неприязненно относились к смежным отделам. Каждый месяц убивали или увольняли кого-то из начальства и охраны. Синий, как яркий ёлочный шар, по территории порта быстро ездил какой-то наглый шустрый BMW, с такими же наглыми машинными рожами внутри.
Смены постепенно так выматывали меня, что в институте я стал засыпать - конспекты велись кривым уменьшающимся убывающим почерком, а на занятии по балетным танцам я ухитрился заснуть прямо у станка, и проснулся, когда свело ногу. Я быстро деградировал из-за пьянства, стал пропускать занятия и только из какого-то звериного упрямства не пропускал турник с брусьями и дал себе зарок читать хотя бы одну книгу в неделю (это была серия Северо-Запада про Конана, и кроме Говарда всё было низкопробнейшей макулатурой).
В какой-то момент зимой я потерял счёт времени и не мог сориентироваться из-за тёмного неба: семь утра на дворе или семь вечера? Помню однажды приступ острой радости в метро, когда возвращаясь с работы, не надо было делать пересадку - поезд перевели на нужную мне линию до дома и мне, сонному и неподвижному, не пришлось вставать с места. Из-за мешковины и веса грузов появились прочные удобные мозоли - сплошная на всю ладонь - но пальцы рук укоротились вдвое и не могли разогнуться - утром я с усилием разгибал их и боялся, что такими глупыми и грубыми руки останутся навсегда. Как бы я ни мыл руки, до крови загоняя ворс жёсткой намыленной щётки под ногти - устойчивая чёрная кайма не сходила и оставались вечные болезненные заусенцы. Из носа по утрам часто стала идти кровь, а на ногах вылезли вены.
Всё, что грузили - крали. В автобус иногда заходил охранник и проверял сумки. Однажды я доверху набил жёлтым шафранным рисом свой рюкзак Nirvana, с портретом Курта Кобейна, и положил рядом. Вдруг я обмер - в салон поднялся охранник, молодой усатый небритый мужик с мешками под глазами, скользнул по нему уставшим за смену взглядом и прошёл мимо. До сих пор помню, с каким облегчением и радостью я проводил его уход. Если бы он, как обычно, слегка приподнял рюкзак, моя карьера грузчика закончилась бы раньше. Она, кстати, и закончилась подобным образом позже. Рис тот дома встретили ликованием.
Из еды 90-х помню бесконечную картошку, жуткую розовую ветчину Великая стена, на вкус напоминавшую машинное масло, безвкусный Unkle Ben's, иногда ножки Буша.
Когда меня уволили, я плакал.
-
- Полковник
- Сообщения: 7763
- Зарегистрирован: 13 июл 2018
- Поблагодарили: 16140 раз
- Карма: +8/-0
Девяностые - мы выживали как могли
сигареты "Магна" и "Астор" ... и мобилки как орехокол .
90-е прошли как то гладко промелькнули ,как мелькает в окне поезда далекие огни небольшого городка мимо ,которого поезд проходит транзитом.
мне как то везло .зарплату нам давали практически вовремя.
один раз задержали в 96 году на месяц ,начался небольшой бунт и деньги дали.
купоно-карбованцы ,лотки с ядовито-зеленым алкоголем ...
ликер "Амаретто" куда то таинственно исчезнувший ...
огромный супермаркет куда мы пошли с богатыми родственниками и внук его нудил :
дедушка купи мне "киндел"!
дедушка сдался на втором круге :на ! только не говори бабушке !
бутылка виски "Катти Сарк" в виде корабля.
какие то яркие экзотические консервы и полуфабрикаты ,колбасы ..
старые иномарки форд "скорпио" называемый также "мыльница" .
исчезнувшие большие автобусы вместо них старые форды "транзит" .
неработающие светофоры .
а что то было в том времени ,ожидание чего то лучшего.. конечно наивное глупое ...
потому ,что вершители судеб ковали свой олигархический паханат ,сколачивая состояния. война тогда шла еще на Кавказе и в Приднестровье . предверие ..
90-е прошли как то гладко промелькнули ,как мелькает в окне поезда далекие огни небольшого городка мимо ,которого поезд проходит транзитом.
мне как то везло .зарплату нам давали практически вовремя.
один раз задержали в 96 году на месяц ,начался небольшой бунт и деньги дали.
купоно-карбованцы ,лотки с ядовито-зеленым алкоголем ...
ликер "Амаретто" куда то таинственно исчезнувший ...
огромный супермаркет куда мы пошли с богатыми родственниками и внук его нудил :
дедушка купи мне "киндел"!
дедушка сдался на втором круге :на ! только не говори бабушке !
бутылка виски "Катти Сарк" в виде корабля.
какие то яркие экзотические консервы и полуфабрикаты ,колбасы ..
старые иномарки форд "скорпио" называемый также "мыльница" .
исчезнувшие большие автобусы вместо них старые форды "транзит" .
неработающие светофоры .
а что то было в том времени ,ожидание чего то лучшего.. конечно наивное глупое ...
потому ,что вершители судеб ковали свой олигархический паханат ,сколачивая состояния. война тогда шла еще на Кавказе и в Приднестровье . предверие ..
-
- Полковник
- Сообщения: 7600
- Зарегистрирован: 30 июн 2017
- Поблагодарили: 26191 раз
- Карма: +2/-0
Девяностые - мы выживали как могли
Реклама одного из самых недорогих мобильных телефонов, Минск, 1996 год.
Есть много желающих убивать за деньги, но нет ни одного желающего умирать за деньги...
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |
-
- Полковник
- Сообщения: 7600
- Зарегистрирован: 30 июн 2017
- Поблагодарили: 26191 раз
- Карма: +2/-0
Девяностые - мы выживали как могли
Аппаратура
Есть много желающих убивать за деньги, но нет ни одного желающего умирать за деньги...
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |
-
- Полковник
- Сообщения: 7600
- Зарегистрирован: 30 июн 2017
- Поблагодарили: 26191 раз
- Карма: +2/-0
Есть много желающих убивать за деньги, но нет ни одного желающего умирать за деньги...
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |
-
- Полковник
- Сообщения: 7600
- Зарегистрирован: 30 июн 2017
- Поблагодарили: 26191 раз
- Карма: +2/-0
Есть много желающих убивать за деньги, но нет ни одного желающего умирать за деньги...
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |
-
- Полковник
- Сообщения: 7895
- Зарегистрирован: 24 мар 2019
- Откуда: Из дремучего леса
- Поблагодарили: 22257 раз
- Карма: +3/-0
Девяностые - мы выживали как могли
Репортаж из интим-магазина, 1993 год.. все чинно, как на партсобрании.. кассовый аппарат - огонь!! ))))
На дурака не нужен нож,
Ему с три короба наврешь
И делай с ним, что хошь!
Ему с три короба наврешь
И делай с ним, что хошь!
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |
-
- Полковник
- Сообщения: 7763
- Зарегистрирован: 13 июл 2018
- Поблагодарили: 16140 раз
- Карма: +8/-0
Девяностые - мы выживали как могли
В сравнении с нынешним временем ,сужу по состоянии медицины :числу работающих ,моральному состоянию коллективов ,отношению к друг другу и пациентам ,девяностые были сущим праздником жизни.
Ещё была какая то надежда.
Ещё была какая то надежда.
-
- Генерал-майор
- Сообщения: 12611
- Зарегистрирован: 03 дек 2016
- Поблагодарили: 70610 раз
- Карма: +11/-0
У войны, в отличие от мирной жизни, нет заднего хода. Стоит только начать, и дальше шестеренки провернут до конца, и от сделавших первые шаги ничего уже не зависит...
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |
-
- Генерал-полковник
- Спонсор форума
- Сообщения: 26487
- Зарегистрирован: 22 мар 2017
- Поблагодарили: 77170 раз
- Карма: +14/-0
Девяностые - мы выживали как могли
Сміюся по доброму. Від душі.
Ви кажете про касовий апарат. Та який там апарат, там на них дивитися треба і слухати їх! Там кожна фраза шедевр! А оператор, так той взагалі, чортяка))) І сама жіночка-опитувач чудова! Я патсталом!
"Презервативы многоразовые. Светящиеся!
- Возьмите, потрогайте
- А...ммм.. я не могу...
І так все.
Клас! Мені сподобалося!!!
А про те, щоб спина не боліла, і ноги не віднімалися, так це щось суперове
А вишенька ось в цьому:
"От страдания потенцией" "Если мужчины страдают потенцией - эти препараты им помогут"
Н-да, які ж були все-таки забиті люди в тому совку. Дівчина-продавець каже про те, що люди багато чого не знають, а це ж вже два роки пройшли після. А, взагалі, для 1993 року для Пермської, чи Свердловської області це великий прорив!
Я із задоволенням подивився!!! Перегляд цього відео підняв мені настрій Воно зробило мій вечір!!!
Я знаю про всі негаразди своєї країни, але не вважаю можливим під час війни ганьбити її ні в публічних постах, ні в публічних місцях. Я - не помічник ворогу.
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |
-
- Генерал-майор
- Сообщения: 12611
- Зарегистрирован: 03 дек 2016
- Поблагодарили: 70610 раз
- Карма: +11/-0
У войны, в отличие от мирной жизни, нет заднего хода. Стоит только начать, и дальше шестеренки провернут до конца, и от сделавших первые шаги ничего уже не зависит...
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |
-
- Генерал-полковник
- Спонсор форума
- Сообщения: 26487
- Зарегистрирован: 22 мар 2017
- Поблагодарили: 77170 раз
- Карма: +14/-0
Девяностые - мы выживали как могли
А ще таке було
І таке
І багато чого іншого
Я знаю про всі негаразди своєї країни, але не вважаю можливим під час війни ганьбити її ні в публічних постах, ні в публічних місцях. Я - не помічник ворогу.
Ссылка: | |
BBcode: | |
HTML: | |
Скрыть ссылки на пост |